В борьбе за зрителя главные телеканалы бросили силы на сериалы в стиле ретро. В тренде — советское прошлое
Андрей Смоляков в сериале «Пепел» Унылые однотипные мелодрамы «выходного дня», предназначенные для сердобольных зрительниц программы «Пусть говорят», и умильные ретродрамы про кремлевских жен и детей («Сын отца народов», «Брежнев», «Фурцева» и пр.), может, и делают кассу, но явно проигрывают качественной возрастной аудитории, воспитанной на Штирлице и Жеглове и ведущей свой зрительский отсчет с тех самых лет, когда кино в телевизоре делалось настоящими режиссерами по настоящим сценариям. Разделенный мир Сейчас для этой качественной аудитории работает Сергей Урсуляк, его телепроизведения — абсолютно штучный товар, предназначенный для тех, кто в советское время выходил гулять с собакой во время программы «Время», чтобы успеть к очередной серии. «Ликвидация» Урсуляка, как последовавший за ней «Исаев», а затем и эпическая «Жизнь и судьба» изменили лицо сегодняшнего телевидения, придали ему человеческие черты, возродили лучшие традиции старой советской школы телевизионного художественного кино. Фильмы Урсуляка никак не вписываются в современный сериальный формат с типовыми сюжетами и схематичными героями. И главные его козыри — качественная литературная или сценарная основа, нестандартность сюжета, глубина и сложность авторского взгляда. Однако даже далеко не простой Урсуляк не смог переставить акценты в массовом сознании: мир российского телезрителя по-прежнему поделен на красных и белых, на патриотов и предателей, на тех, кто служит Отечеству, и на тех, кто вредит ему. И любая попытка изменить застывшую с советских времен картину мира приводит аудиторию в состояние, близкое к шизофрении. Авторы ретродрам, как и зрители, мечутся между «великой эпохой» и «кровавым веком», не рискуя сделать свой выбор. Путаное сознание создателей новой советской мифологии дает свои плоды: на экран плотной колонной, плечом к плечу хлынули хорошие чекисты, мудрые военачальники и благородные милиционеры, призванные воплотить в жизнь популярный слоган «Но ведь было много и хорошего!» Одетые с иголочки, словно шагнувшие со страниц модных журналов 30–50-х, эти бравые мужчины с лицами любимых артистов не оставляют никаких сомнений в том, что «было много и хорошего». И выходит — гораздо больше, чем плохого. Урки рулят Сериал «Пепел» на канале «Россия 1» оглушил беспрецедентной рекламой, количеством кинозвезд и режиссером «с Голливуда». Буквально с первой серии стало ясно, что со сценарием что-то пошло не так: надерганные из всех «Ликвидаций» и «Апостолов» герои и сюжетные ходы поражали каким-то запредельным хамством бывалого гопника. Словно сценарий сочинял туповатый пятиклассник из Бирюлева, со своими косноязычными представлениями о прекрасном и привычкой «мелочь тырить по карманам». Капитан советской армии Петров (Владимир Машков), спасаясь от ареста, крадет воровской общак и документы у вора в законе Сеньки Пепла (Евгений Миронов), и в течение десяти серий и лет они так и живут, прикидываясь друг другом: Сенька Пепел делает карьеру советского офицера Игоря Петрова, а Петров превращается в опасного бандита, убийцу и контрабандиста. „
Нужна ли детям настоящая правда об их родителях? Есть ли оправдание подлости и предательству?
” Чудесным образом ни у того ни у другого нет ни родственников, ни друзей, ни прошлого. Жена Петрова (Елена Лядова), потеряв настоящего Петрова, с той же страстью стала любить «Петрова» фальшивого и даже забеременела, но родить ей не удалось, поскольку явился прежний Петров и сначала застрелил ее в сердце, а потом сбросился вместе с ней и с автомобилем прямо в пропасть, а новый «Петров» гнался за ними на мотоцикле, да не догнал. Весь этот бред бравым боевым конем скачет по историческим вехам — тут и война с фашистами, и особисты с милиционерами, и испанец, роющий подземный ход из сибирской зоны практически до самой Испании, и наколки в виде черной лилии или розы, которые все друг другу делают в антисанитарных условиях, и обучение фене в теплушке (это уже «Джентльмены удачи»!), и старатели, переплавляющие общенародное золото в вагонные цепи, и «белокурая Жози» из приморского ресторана (Чулпан Хаматова) с криком «Буду твоей на том берегу!», и главарь мафии «Деда Лева» (Петр Мамонов), восседающий на белом кресле в белоснежном костюме на кисельном берегу молочной реки где-то под Петрозаводском, и брильянты, закопанные в могиле матери… Литературная основа «Пепла» оказалась столь же мутной и сомнительной, как и биография сценариста Багирова — бывшего челнока и пэтэушника с криминальным прошлым, а ныне — доверенного лица В.В. Путина, вписавшегося в околокремлевскую «культурную братву», как урка Сенька Пепел в высший командный состав Красной армии. По ходу выяснилось, что голливудский режиссер Вадим Перельман исчез в середине съемочного периода при невыясненных обстоятельствах: то ли у него близнецы родились, то ли ему голову проломили. Во всяком случае, по свидетельству журналистов, на тему «Пепла» он говорить категорически отказывается. Каким образом в эту чудовищную аферу заманили весь цвет российского кинематографа, тоже остается загадкой. Еще большей загадкой оказался запредельный рейтинг «Пепла»: страна смотрела эту бессвязную чушь с каким-то нечеловеческим упоением, как те мыши, поедающие кактус. Подводные камни Ответом Первого канала стал ретротриллер «Крик совы», в котором энкавэдэшник с человеческим лицом Сергея Пускепалиса шаг за шагом разоблачает шпионское гнездо в уездном городке Остров, засиженном, как мухами, диверсантами, предателями, маньяками, «лесными братьями» и немецкими резидентами. Режиссер и сценарист этого фильма Олег Погодин, к его чести, продержался до конца съемок, хотя признался, что сценарий писался прямо во время съемочного процесса, и что самое невиданное — актеры сами не знали, кто из них злодей! Такой удивительный подход — абсолютное ноу-хау канала, ведь с трудом можно представить себе исполнителя роли Гамлета, не ведающего финала пьесы. Видимо, по этой причине артисты здесь играют каждый эпизод как последний, словно загнанные страхом разоблачения в угол — надо сыграть по полной, а то вдруг это я убийца? Апофеозом стал монолог главного маньяка: блистательный Василий Бочкарев, артист сильно преклонного возраста и железной школы Малого театра, предстает перед офицером КГБ (и перед нами) в абсолютно голом виде и бесстыдно демонстрирует шрамы, порезы и отверстия от пуль на своем роскошном теле.
Сергей Пускепалис играет в «Крике совы» энкавэдэшника с человеческим лицом Однако несмотря на безудержную фантазию авторов и привычный советский пасьянс, в «Крике совы» угадывается попытка исследования человеческой природы, природы абсолютного зла, природы греха и неминуемой расплаты за него. Тема выбора между правдой и милосердием не просто продолжает знаменитый спор Жеглова и Шарапова, а поднимает его на иной уровень, проецирует в сегодняшний день, когда вопрос об истинности прошлого — страны и отдельно взятой человеческой биографии — становится главным в выборе дальнейшего пути, и от ответа на который зависит наша дальнейшая жизнь. Нужна ли детям настоящая правда об их родителях? Выкапывать ли преступников из могил, на которых написано, что они герои? Есть ли оправдание подлости и предательству? Имеем ли мы право во имя спасения собственных детей обрекать на страдания и смерть детей чужих? „
В прошлом — давнем и недавнем — телевизор, как и его зрители, пытается обрести опору и заново сочинить биографию
” Все эти пугающие вопросы неожиданно и робко выныривают из кипящего бульона «Крика совы», удивляя своим присутствием самих авторов, которые, может, ничего подобного и не замышляли. Но именно эти вопросы и остаются в памяти, цепляясь за наше сознание, как несущиеся по горной реке коряги — за подводные камни. В отличие от бессмысленного «Пепла», фильм Олега Погодина удержался от соблазна покривляться перед дурой-публикой и исчезнуть в воронке пустоты. Да и актеры здесь меньше хлопочут лицами, а больше занимаются внутренней жизнью — и эту привычку думать, прежде чем что-то сказать, к нашему удовольствию, скрыть не удалось. И Сергей Пускепалис, и Андрей Мерзликин, и Мария Миронова, и Эрнст Романов, и Анатолий Васильев, и Василий Бочкарев — явно артисты иного склада, умеющие плыть против течения. В сегодняшнем времени телевизору явно неуютно и как-то нехорошо. От сегодняшнего времени телевизор шатается и дуреет, это видно и по тем новостям, что регулярно выплевывает наш ящик из своих недр, и по диким ночным шабашам, что именуются общественно-политическими ток-шоу, и по количеству туалетного юмора, размазанному по всем каналам и источающему стойкий тошнотворный аромат. В прошлом — давнем и недавнем — телевизор, как и его зрители, пытается обрести опору и заново сочинить биографию. Только не надо пугаться вспомнить все. А то будет, как в песне, анонсирующей новый ретросериал Валерия Тодоровского, окунающий нас в пучину советских 60-х: «Мы думали, это весна, а это — оттепель».
