«Конечно, с самого начала было понятно, что с Трампом будет непросто, но никто не мог предположить, что полная катастрофа разразится так скоро», — эту мысль на разные лады повторяют сегодня в Вашингтоне и сотрудники Государственного департамента, и эксперты, и иностранные дипломаты. Согласно американской традиции главные тенденции правления нового хозяина Белого дома пытаются угадать по итогам первых 100 дней президентства. С Дональдом Трампом хватило первых 10 суток.
Третья мировая угроза
Этому человеку удалось невозможное — за считанные дни испортить отношения почти со всем миром. После указа о строительстве «антииммигрантской» стены на южной границе США (Трамп пообещал, что за нее еще и заплатит Мексика) президент соседней страны отменил визит в Штаты. По данным осведомленных источников, мексиканская сторона прервала все контакты между властями и правоохранительными органами пограничных регионов, которые еще недавно эффективно сотрудничали в борьбе с наркотрафиком, торговлей людьми и той же нелегальной иммиграцией. Ги Верхофстадт, бывший премьер Бельгии, а ныне высокопоставленный европарламентарий, вернувшись из США, во всеуслышание заявил, что к двум главным угрозам для Евросоюза в лице террористов из Исламского государства* и российского президента Владимира Путина добавилась еще одна — Дональд Трамп.
Европейский политик имел все основания утверждать это: американский президент не только НАТО считает устаревшей организацией — по его мнению, и время ЕС прошло. Тихоокеанские союзники Штатов не могут прийти в себя после выхода США из соглашения о свободной торговле — Транстихоокеанского партнерства. А еще, как утверждают СМИ, Трамп просто бросил трубку, когда австралийский премьер Малкольм Тернбулл попытался убедить его выполнять достигнутые с предыдущей администрацией США договоренности по приему иммигрантов. Китай, который вроде бы должен ликовать по поводу всех этих раздоров в западном мире, всерьез готовится к военной конфронтации вокруг искусственных островов в Южно-Китайском море — ведь Трамп уже пригрозил Поднебесной закрыть доступ к ним.
Эти безусловные «победы» на внешнеполитическом фронте дополняют небывалые кадровые решения. Как уже писал NT, среди ставленников 45-го президента немало противоречивых фигур. Однако больше всего многих поразило назначение Стива Бэннона — экс-редактора портала Breitbart, кумира ультраправых и главного стратега избирательной кампании Трампа, — постоянным членом Совета национальной безопасности (СНБ). Именно Бэннону приписывают авторство идей о строительстве стены на границе с Мексикой, запрета на въезд в США иммигрантам из мусульманских стран, отказа от многосторонних соглашений о свободной торговле. Бэннон — последовательный противник глобализации, борец за «государственный суверенитет».
Американская элита всегда стремилась вывести вопросы обороны и безопасности государства из сферы идеологии и межпартийной борьбы, но теперь, похоже, с этим покончено
Американская элита всегда стремилась вывести вопросы обороны и безопасности государства из сферы идеологии и межпартийной борьбы, но теперь, похоже, с этим покончено. Назначение Бэннона в Совет нацбезопасности в этом плане особенно показательно, если иметь в виду, что в том же президентском указе написано: директор Национальной разведки и председатель Комитета начальников штабов будут принимать участие не во всех заседаниях СНБ, а только тогда, когда будут рассматриваться вопросы, входящие в их компетенцию. Смущенные представители Пентагона доказывают, что в принципе ничего не изменится. Однако многие ломают голову, что за вопросы будут теперь обсуждать в СНБ с участием Бэннона, но без главных людей, отвечающих за оборону и безопасность страны. «Трамп, похоже, опасается, что серьезные экспертные заключения могут поставить под вопрос идиотские теории Бэннона», — съязвил в разговоре с корреспондентом NT бывший высокопоставленный американский дипломат.
Нашли друг друга
Впрочем, есть в мире государство, отношения США с которым как минимум не ухудшились. Это Россия. Судя по заявлениям Кремля и Белого дома после телефонного разговора Путина и Трампа 28 января, стороны намерены сотрудничать во всех сферах и, прежде всего, в борьбе с терроризмом.
Нового американского президента, похоже, совершенно не смущает, что практически сразу же после его инаугурации сенатский комитет по разведке посвятил закрытое заседание расследованию российских попыток вмешательства в президентские выборы. В специальном заявлении было указано, что «комитет рассчитывает оперативно сообщать об обнаруженных данных и выводах». По мнению информированных источников, первый такой обзор следует ждать в конце февраля.
Вообще-то у Дональда Трампа действительно нет тех противоречий с Владимиром Путиным, какие были у его предшественника. Нынешний президент США весьма определенно заявил, что не намерен бороться за гражданские свободы и права человека в других странах. Точно так же он весьма скептически относится к давним обязательствам США по обеспечению безопасности на европейском континенте. А стало быть, скорее всего, Трамп не считает нужным наказывать Кремль за присоединение Крыма и войну на Востоке Украины (кстати, многие в Вашингтоне считают, что нынешние бои на Донбассе затеяны, чтобы проверить — как будет реагировать на эскалацию конфликта новая американская администрация). К тому же Россия никак не тянет на экономического соперника США, а именно в таких странах Трамп видит угрозу. И коли так, то нет никаких препятствий для отмены санкций и очередной попытки открыть новую страницу американо-российских отношений.
Однако такой утилитарный подход создает и проблемы. В своей книге «Искусство сделки» Дональд Трамп утверждает: надежны только те сделки, из которых каждая сторона извлекает пользу. Что хочет Владимир Путин от Дональда Трампа — более-менее очевидно: отмена санкций, молчаливое признание Крыма российской территорией, забвение роли России в войне на Донбассе. И конечно, демонстрация уважения. Вопрос в том, что потребует взамен Трамп. Сначала он, явно импровизируя, заявил, что в обмен на отмену санкций было бы неплохо добиться от России сокращения ее ядерных вооружений. И получил жесткий отказ. Путинский пресс-секретарь сообщил, что отмена санкций — проблема не России, а тех, кто их вводил. А ядерное оружие уж точно не предмет для торга. Очевидно, Трампу никто не объяснил, что Путин никогда не согласится отказаться от главного козыря в отношениях с Западом. Но сам факт такого предложения ясно показал: по логике нового американского президента, специалиста по торговым сделкам, можно менять что угодно на что угодно; никаких высших ценностей не существует вовсе — есть лишь интересы.
Братья по оружию?
Экспертное сообщество Вашингтона активно обсуждает два предположения. Первое: в обмен на отмену санкций Белый дом может потребовать от Кремля отказаться от особых отношений с Китаем и Ираном — теперь главными противниками США. Но маловероятно, что Путин согласится. Дело не только в том, что обе эти страны покупают российское оружие: Москва изо всех сил делает вид, что имеет влияние на Пекин и Тегеран, что, как полагают в Кремле, поднимает международный авторитет России. Обменять это на благожелательное отношение непредсказуемого Трампа — плохая сделка.
Второй вариант — возможная совместная военная операция США и РФ против ИГ* в Сирии и, возможно, в Ираке.
В день, когда Трамп говорил с Путиным, он подписал исполнительный указ, согласно которому Пентагон должен представить детальный план по уничтожению ИГ*. Указ также требует найти новых эффективных союзников. И, понятное дело, главный кандидат на эту роль — Россия.
Если так, Владимиру Путину есть чему радоваться. Ведь именно он, Путин, всего полтора года назад призывал с трибуны Генассамблеи ООН к созданию антитеррористической коалиции цивилизованного мира (предполагалось, что в процессе создания партнеры благополучно позабудут про Крым и Донбасс) — и вот ведущая страна Запада откликнулась.
Известный военный эксперт Майкл Кофман из американского Центра военно-морской аналитики полагает, что совместная операция РФ и США в Сирии возможна. «Если исходить из текста указа президента, — сказал он в интервью NT, — сотрудничество вряд ли будет чем-то бóльшим, чем совместные бомбовые удары. Похоже, что США хотят существенно нарастить огневую мощь на театре военных действий, и российская помощь будет здесь не лишней». По словам Кофмана, если Россия в качестве первого шага к сотрудничеству примет участие в совместной воздушной операции, то снятие санкций будет выглядеть как признание важной роли, которую она играет в борьбе с терроризмом. Тогда можно будет говорить и о наземной операции.
Камни преткновения
Однако даже такие ограниченные совместные военные действия могут столкнуться с проблемами. Неслучайно, говоря о возможности российско-американского военного сотрудничества, глава МИД РФ Сергей Лавров вспомнил о неудачной попытке наладить его в сентябре прошлого года: тогда Лавров и госсекретарь США Джон Керри вроде бы договорились о совместных ударах по террористам из ИГ* и обмене разведывательной информацией для их подготовки. Но в Пентагоне эту договоренность приняли в штыки, объяснив: нельзя знакомить потенциального противника с тем, как используются разведданные при подготовке операций. Плюс невозможно осуществлять военное сдерживание России в Европе, одновременно сотрудничая с ней на Ближнем Востоке.
Не все вашингтонские аналитики разделяют оптимизм по поводу возможности военного сотрудничества России и США. Так, Арон Миллер, более 20 лет проработавший в Госдепе советником по Ближнему Востоку, считает: «В случае совместной операции Соединенным Штатам придется ассоциировать себя с тем, как Россия ведет такие операции. Алеппо — очень характерный пример. Сначала вы что-то разрушаете, а потом смотрите, к чему это привело».
НЕЛЬЗЯ ИСКЛЮЧИТЬ, ЧТО ТРАМП ЛЕГКО ОТКАЖЕТСЯ ОТ СДЕРЖИВАНИЯ РОССИИ В ЕВРОПЕ И ПОЙДЕТ НА КОНТАКТ С АСАДОМ
Еще один камень преткновения — разное отношение к режиму сирийского президента. Очевидно, Трамп еще не определился с позицией, но уже приказал поставить сирийской оппозиции партию бронированных внедорожников. Москву же больше всего беспокоит сохранение «государственности» в Сирии, под которой она понимает структуры режима Башара Асада. «Именно в них Кремль видит основу борьбы с терроризмом, — поясняет директор Института Кеннана (Вашингтон) Мэтью Рожански. — И это почва для противоречий Кремля и Белого дома».
Так, президент США только что заявил о необходимости создания на сирийской территории зон безопасности, где могли бы укрыться беженцы, — тем самым Трамп хочет избавить Запад от притока тысяч мигрантов. Пентагон и Госдеп должны за три месяца подготовить свои предложения. Но сразу же возникает вопрос: а какие силы будут охранять эти зоны? Сергей Лавров на голубом глазу тут же рекомендовал Вашингтону начать сотрудничество с сирийскими властями. Но ведь многие беженцы спасаются как раз от асадовского режима. Если же отдать эти зоны под контроль оппозиции, там неизбежно окажутся ее вооруженные формирования, которые не упустят такую возможность для восстановления сил. А у генералов правительственной армии и их российских коллег появится желание их побомбить.
Впрочем, нельзя исключить, что Дональд Трамп легко откажется от сдерживания России в Европе и пойдет на контакт с Асадом. И тогда вполне вероятно, что Владимир Путин забудет о своем намерении вывести войска из Сирии и начнет укреплять сотрудничество с американским коллегой, воюя не только в этой стране, но и в Ираке. И, между прочим, на такую возможность уже намекал Сергей Лавров.
* ИГИЛ, или ИГ («Исламское государство»), ДАИШ — организация, запрещенная в РФ как террористическая.
