1 февраля, сразу после того как американский Сенат утвердил наконец Рекса Тиллерсона на посту госсекретаря США, президент Дональд Трамп напутствовал своего протеже пожеланием «вдохнуть свежий ветер во внешнюю политику».
Тиллерсон — прагматик, имеющий по долгу недавней службы в качестве главы нефтяной компании Exxon Mobil опыт общения с самыми разными правителями на земном шаре, включая российских, хорошо научился различать, куда дуют разные ветры, особенно — попутные. Он умеет не хуже, наверное, самого Трампа заключать выгодные сделки. Однако во внешней политике (в более узком смысле — дипломатии), как и в медицине, главный принцип — не навреди. Иначе свежий ветер обернется бурей, нивелирующей несущие конструкции современного мироустройства. Опасения именно такого рода возникают при взгляде на первые шаги нового хозяина Белого дома. Это не просто отход от американской политической традиции. Это одно сплошное сальто, заставляющее весь мир теряться в догадках.
Пример «свежего подхода»: чиновник, как бы у нас сказали категории «А», и.о. главы Минюста и генпрокурора США, увольняется одним росчерком пера только за то, что в своей работе строго следует Конституции (см. Один дома), а не принципам личной преданности.
Умудриться в считанные дни рассориться с президентом соседней Мексики, фактически предлагая ему в качестве основной переговорной повестки строительство Стены между двумя странами, и в порыве гнева бросить трубку во время первого же разговора с премьером далекой Австралии — это тоже что-что из ряда вон «свежее». Не говоря уже о назначении «своего» человека, политтехнолога с неоднозначной репутацией, за спиной которого нулевой опыт госслужбы (если таковой не считать семь лет службы в ВМС США), в постоянные члены Совета нацбезопасности (СНБ) — святая святых американской политики, где вырабатываются стратегические решения (см. Кремль расплатился войной?)…
Немецкие журналисты, изучив белодомовские фотографии, обратили внимание: во время 50-минутного телефонного разговора с Путиным Трамп выглядел куда вежливей, заинтересованней и сосредоточенней, чем во время разговора с канцлером ФРГ Меркель, которая, как мы помним из его же, Трампа, слов, совершила «катастрофическую ошибку», впустив в Европу миллион беженцев. А Европа сегодня теряется в догадках: как ей, переживающей рост правого популизма, эрозию ЕС и миграционный кризис, теперь решать свои проблемы, в том числе оборонного характера, — в одиночку или все же еще на что-то надеяться (см. Фрэнсис Фукуяма: «Демократия умеет самовосстанавливаться»)?
На заре Холодной войны президент США Эйзенхауэр произнес свою знаменитую фразу о том, что на Соединенные Штаты теперь ложится ответственная миссия руководства миром. Это означало, прежде всего, то, что США становятся главным гарантом и охранителем либерально-демократических ценностей в глобальном противостоянии с силами тоталитаризма. Но не только это. В глазах многих в мире США выглядели — и до сих пор выглядят — воплощением совершенной государственности, где есть только один культ — Конституции.
По возвращении с Давосского форума-2017 Анатолий Чубайс так передал настроения многих из его участников: «Ощущение ужаса в связи с приближающейся политической катастрофой». Как собирается руководить миром Америка с Дональдом Трампом во главе — пока не очень понятно. Но, похоже, с миром неизбежно что-то произойдет…
