Три колото-резаные раны. Две в области сердца, одна — в области шеи. Так 18 марта закончилась в московском СИЗО № 5 «Водник» жизнь бывшего исполнительного директора по контролю за качеством и надежностью госкорпорации «Роскосмос» Владимира Евдокимова (на фото слева). Его обвиняли по делу о хищении имущества ОАО «Российская самолетостроительная корпорация «МиГ» на 200 млн руб. Ценной информацией он не обладал, сотрудничать со следствием не планировал, угрозы ни для кого не представлял, — утверждают адвокаты покойного. В «Воднике» теперь проверки, специальные комиссии обнаруживают нарушения, и нет ответа на главный вопрос: почему «экономического» Евдокимова из шестиместной камеры с видеонаблюдением незадолго до убийства перевели в двенадцатиместную камеру без видеонаблюдения.
Но у этой и других подобных историй есть еще и бытовое, что ли, измерение. Подробности, о которых пребывающий на воле человек не знает практически ничего. Между тем русская пословица советует от тюрьмы не зарекаться.
Как устроена жизнь в СИЗО? Что можно с большой долей достоверности предположить, узнав цифру, с которой начинается номер камеры? Каким образом сотрудники СИЗО и высокопоставленные представители блатной иерархии вымогают деньги у заключенных? Особенно это интересно как раз применительно к «Воднику» — непростому заведению с отличным спортзалом и громадной ухоженной церковью; заведению, где содержится много подозреваемых в совершении экономических преступлений, людей по определению небедных. А еще здесь сидят те, кто попался на сбыте крупных партий наркотиков, то есть тоже некоторым образом авторитетные бизнесмены, просто теневые. Об этом и рассказывает в статье «СИЗО особого назначения» Ольга Романова, глава правозащитной организации «Русь Сидящая» и, возможно, один из главных знатоков тюремных порядков в современной России (стр. 26). Информация, к сожалению, всегда полезная и всегда востребованная.
Но убийство в Киеве Дениса Вороненкова задает еще один аспект темы: это ведь только после смерти беглый экс-депутат Госдумы от КПРФ превратился в некоторых СМИ в «бескомпромиссного критика путинского режима». А до побега-то все было иначе (подробнее на стр. 3). То есть вполне мог бы оказаться как раз в СИЗО «Водник». Официальные российские спикеры сейчас охотно говорят о беспределе, царящем на Украине. И часто добавляют: останься Вороненков на родине, он, возможно, потерял бы свободу, зато сохранил себе жизнь. Ой ли! Судьба Владимира Евдокимова, мягко говоря, снижает обоснованность такого рода аргументов. Для людей, до поры вовлеченных в околовластные интриги и разборки, замешанные не просто на больших — на огромных деньгах, и свобода, и жизнь становятся понятиями все более относительными. Зато к абсолютным величинам стремится умение быть лояльным. Всегда и во всем.
Фото: с сайта СИЗО №5 sizo-vodnik.ru, ПЕТР КАССИН/КОММЕРСАНТЪ
