Махачкалинка Яна Мартиросова работает гидом-экскурсоводом и, по ее собственному признанию, никогда не считала себя способной на гражданский протест. Перемены в ее жизни наступили в начале 2017 года, когда она узнала, что власти Махачкалы решили построить парк-музей «Россия — моя история» на территории парка имени Ленинского комсомола, самого старого — он основан еще в 1887 году — и, по сути, единственного в центре города. На защиту небольшого клочка земли и растущих на нем 65 деревьев встали не только гражданские активисты, но и обычные махачкалинцы, домохозяйки и пенсионеры. Пока одни неравнодушные граждане охраняли территорию от застройки, другие спорили с проектировщиками музея и местными депутатами.
«Вряд ли я сама стала бы устраивать акции протеста или пошла в суд оспаривать решение властей — к сожалению, не настолько подкована, — признается Яна Мартиросова. — Но когда я увидела, что на защиту парка встали многие горожане, то поняла, что не могу усидеть дома».
Отбили парк
Махачкала — город с населением более полумиллиона человек, растянувшийся вдоль побережья Каспийского моря на 70 с лишним км. В 2001–2003 годах и в 2011-м столица Дагестана занимала призовые места во всероссийском конкурсе «Самый благоустроенный город России», а в 2003-м даже стала победителем. За последние годы здесь провели масштабную реконструкцию исторической части города, въездных магистралей и инфраструктуры жизнеобеспечения, обновили аллеи, бульвары, площади и набережную, разбили новый, пятый по счету, парк Ак-Гёль с городком аттракционов. Однако в столице республики не все так радужно, как рисуют отчеты городских властей. В Махачкале не протолкнуться из-за стоящих впритык кафе, банкетных залов и магазинов, при этом в столице всего пять зеленых зон. Сложившаяся практика застройки ведет к тому, что город превращается в каменные джунгли, говорят местные жители: ради строительства очередного торгово-развлекательного центра все растущие на этом участке деревья идут под топор.
«Возможно, лет 15 назад Махачкала была не настолько плотно застроена, и люди не переживали по поводу новых строек, — объясняет возмущение горожан Яна Мартиросова. — А сейчас, когда по улицам ни пройти ни проехать, ни припарковаться, да еще при этом нас лишают последних зеленых насаждений, — у людей просто лопнуло терпение. Нашему городу всего 160 лет, здесь и без того не так уж много истории, а тут — последнего лишают».
«Самое смешное, чиновники разговаривали с нами так, будто у нас с ними одни интересы: мол, если не построим музей в парке, проект отдадут Чечне, — рассказывает гражданский активист Светлана Анохина. — Но для нас важно не это, а то, почему они решили что-то построить, не посоветовавшись с нами, горожанами».
В битве за парк, длившейся десять дней, люди победили чиновников: глава республики Рамазан Абдулатипов сообщил, что музей построят в другом месте — на проспекте Имама Шамиля.
По словам юриста и гражданского активиста Арсена Магомедова, эта победа вдохновила многих махачкалинцев: если смогли отстоять парк, значит, получится защитить и другие интересы граждан. «Успех в деле с парком, конечно, очень сильно окрылил людей», — подтверждает Яна Мартиросова.
В мае, к примеру, инициативная группа махачкалинцев направила в прокуратуру города обращение по поводу незаконной, по их мнению, точечной застройки на проспекте Гамзатова в центре столицы, из-за которой под угрозой сноса оказался памятник дагестанскому писателю Эффенди Капиеву. А сейчас жители Махачкалы встали на защиту еще одного городского парка — Ак-Гёль — на берегу одноименного озера, собирают подписи под петицией с требованием прекратить строить здесь новый коммерческий объект.
«Признаюсь, вряд ли сама стала бы устраивать акции протеста или пошла в суд оспаривать решение властей — к сожалению, не настолько подкована. Но когда увидела, что на защиту парка встали многие горожане, я с радостью к ним присоединилась»
Отстояли пляж
В начале марта люди начали борьбу за городской пляж в Каспийске — городе-спутнике в 16 км к югу от Махачкалы: на его территории тоже готовились начать коммерческую застройку. Активисты написали жалобу в прокуратуру, сообщили о ситуации республиканским властям.
«Когда стало известно, что половина пляжа будет застроена неизвестно чем, то у меня было ощущение, что это меня лично грабят, — делится местный активист Аня Гаджиева. — Да и люди уже устали терпеть. В 1990-е терпели, в 2000-е терпели, глядя, как все вокруг уничтожают... А тут покусились на что-то, что нам дорого, и люди не выдержали».
Активность горожан привела к тому, что администрация Каспийска распорядилась ликвидировать на набережной все «несанкционированные» торговые ларьки, а сам пляж очистить от насыпи, которую уже подготовили для будущего строительства. В зоне отдыха даже установили навесы для отдыхающих, обещают устроить биотуалеты.
Реакция отторжения
Впрочем, дагестанцы восстают не только против наступления властей и коммерсантов на среду их обитания — не молчат махачкалинцы, и когда местные пропагандисты в верноподданическом угаре переходят грань фола. Так, в августе 2015 года в столице по инициативе помощника одного из городских депутатов появились мусорные баки с портретами Адольфа Гитлера, Петра Порошенко, логотипом реалити-шоу «Дом-2» и символом доллара — мол, все это одного поля ягоды. Позже в одном из городских скверов с подачи того же «креативщика» установили скамейки с фотографиями российских оппозиционеров на сиденьях и надписями на спинках: «Почувствуйте нашу любовь», «Сядь, прохожий, отдохни на предателях страны» и «Сядь, прохожий, отдохни на любителях «Шарли» (имеется в виду французский сатирический еженедельник «Шарли Эбдо», на редакцию которого в январе 2015 года было совершено вооруженное нападение. — NT). А нынешней весной под зеброй пешеходного перехода на одной из центральных улиц Махачкалы оказалось изображение Алексея Навального — как бы за тюремной решеткой, а под ним призыв: «Не гони!»
Творческие находки помощника депутата быстро разошлись по соцсетям, но вместо лайков собрали коллекцию жалоб в горадминистрацию. «Креатив» с улиц Махачкалы вычистили.
«В 1990-е терпели, в 2000-е терпели, глядя, как все вокруг уничтожают, и бурчали себе под нос. А тут покусились на что-то, что нам дорого, и люди не выдержали»
Судят по себе
Искренность мотивов людей, решившихся открыто пойти наперекор властям, в чиновных умах не укладывается. Вот если они действуют за деньги — тогда все понятно. По этой нехитрой логике дагестанских активистов обвиняют в продажности, желании заработать на конфликтах и в личных корыстных интересах.
«Мне как-то сказали: вы подаете в суд на застройщиков, чтобы они вам заплатили, — приводит пример активист Арсен Магомедов. — То есть нас считают вымогателями».
«Не так давно человек из горадминистрации выспрашивал у меня: ты же всех активистов знаешь, кто это все крышует? — рассказывает Светлана Анохина. — Там, наверху, не понимают, что нынешние протесты — не единичная вспышка недовольства или возмущения граждан, не понимают, что люди устали терпеть произвол властных структур и бездействие органов правопорядка».
«Мне как-то сказали: вы подаете в суд на застройщиков, чтобы они вам заплатили. То есть нас считают вымогателями»
Когда начиналась борьба за парк имени Ленинского комсомола, признается Яна Мартиросова, сама она была настроена пессимистично, «не было уверенности, что мы победим». Но потом поняла, что молчание — хуже всего, что надо хотя бы выразить свое недовольство во всеуслышание: «Я обнаружила, что огромное количество людей думает так же».
Но Дагестан — это не только не вся Россия, это еще даже не весь Кавказ, отмечает кавказовед, старший научный сотрудник Центра проблем Кавказа и региональной безопасности МГИМО Вадим Муханов: «Дагестан выделяется на общем фоне, и во многом это связано с его этносоциальными особенностями. Представить себе несанкционированную общественную активность в Чечне или Ингушетии пока трудно».
Между тем, в столице Дагестана люди уже почувствовали свою силу и вряд ли остановятся на достигнутом, считает Яна Мартиросова: «Мы поняли: если руководство города и республики обращает на нас внимание, только когда мы начинаем шуметь, значит, придется шуметь».
