Начнем с душегубов. К Ленину положительно относятся («с восхищением», «с уважением», «с симпатией») 44% опрошенных (в апреле 2001-го — 60%), отрицательно («с неприязнью», «со страхом», «с отвращением», «с ненавистью») — 10%. Сталина любят 46%, в 2001-м таких было 38%, но пятая часть (21%) — ненавидит.
Однако с теми, кто открывал двери лагерей — как это сделали Хрущев в 1950-х и Горбачев в поздние 1980-е, — ситуация много хуже.
Если к Хрущеву почти половина (45%) опрошенных относится вполне безразлично, то Горбачева терпеть не могут 46%, а благодарны ему лишь 8% — 15 лет назад таких было ровно в два раза больше. Зато его предшественник (через пару лафетов) Леонид Брежнев отрицательных чувств почти не вызывает: 9% против 14% в начале путинского правления. Хотя как раз в годы его правления «мяса не было в одном магазине, а рыбы — напротив», и страна влезла в чудовищную Афганскую войну, которая стоила 13 тыс. жизней.
Любовь к душегубам и кровопийцам — отнюдь не исключительная особенность сограждан. Схожего свойства опрос был проведен в послевоенной Западной Германии: в 1948 году немцы, пережившие поражение в войне, потерявшие миллионы жизней и видевшие вокруг себя только ужас, на вопрос социологов, какой режим они бы предпочли, на первое место поставили кайзера Вильгельма II, свергнутого за 30 лет до того. С большой натяжкой, но это некоторый аналог Брежневу — голодно, не очень весело, но более или менее спокойно. А вот второй выбор опрошенных через три года после падения Третьего рейха был поразителен — да, Адольф Гитлер. Однако через 24 года, в 1972 году, в схожем опросе немцы фюрера уже не вспоминали, а предпочтительной формой режима назвали демократическую республику: денацификация дала свои плоды.
В России не только не было никакой декоммунизации, но к власти в 2000-е пришли выходцы из института, который был бенефициаром при Сталине и Брежневе, а проигравшим — при Хрущеве, Горбачеве и Ельцине. Именно взгляды этого института, КГБ, Лубянки, и выражают пропагандисты на всех без исключения федеральных телеканалах. И это находит свое отражение в опросах.
Однако это полбеды. Беда, что опросы фиксируют имперские, консервативные взгляды в среде тех, кто родился уже после конца СССР, — среди студентов элитных государственных московских вузов —
МГИМО, МГУ, ВШЭ. И это говорит о полном провале гуманитарного образования в вузах, наиболее обласканных деньгами.
Стоит ли удивляться, что одновременно с этим гнобят знаменитый Европейский университет в Санкт-Петербурге, у которого уже 2 марта может быть отобрана лицензия.
