Слышим ли мы что-нибудь о проблемах, связанных со школьными учебниками математики или химии? Ровным счетом ничего. Хотя специалисты в соответствующих областях спорят о них до хрипоты. А вот учебники истории — объект пристального общественного внимания. В конце октября ВЦИОМ провел опрос с целью выяснить отношение граждан к истории. Респондентов, в частности, спрашивали: один должен быть в школе учебник истории или несколько. 79% ответили: один. ВЦИОМ, конечно, известен своей, мягко выражаясь, лояльностью к власти, а власть все чаще задумывается о приведении исторических взглядов к общему знаменателю. Но похоже, цифра эта вполне отражает реальные настроения: значительная часть общества тоскует по благословенным временам исторического единомыслия в духе формулы шефа николаевской политической полиции графа А.Х. Бенкендорфа: «Прошедшее России удивительно, ее настоящее более чем великолепно, что же касается ее будущего — оно выше всего, что только может представить себе самое пылкое воображение».
Такой взгляд не предполагает никакого разномыслия, а раз так, то и учебник должен быть один-единственный. Желающих его написать хоть отбавляй, но, думается, предпочтение будет отдано заведующему кафедрой истории МПГУ Александру Данилову, который в последние годы продемонстрировал замечательную способность свои некогда умеренно-либеральные взгляды разворачивать в направлении, указанном Кремлем. Собственно, Данилову и писать ничего не надо: созданные им в соавторстве с Александром Филипповым скандальные учебники по истории России (1900–1945 и 1945–2007 гг.)* * The New Times писал о них в № 18 от 11 мая и № 29 от 24 августа 2009 года. вполне отвечают нынешней генеральной линии.
Успешно внедрять идею одного учебника помогают устойчивые мифы, в плену которых находятся многие наши соотечественники.
Три источника
Первый миф: все эти расплодившиеся учебники предлагают разные, порой противоречащие одна другой трактовки исторических событий. «Это же чистое издевательство над детьми», — возмущаются граждане. Президент Медведев в интервью «Вестям недели» заявил недавно, что «в голове у школьников в результате… возникла каша. Я считаю, что мы должны в этом вопросе навести порядок».
Дабы убедиться, что представление о причинах возникновения «каши» сильно искажено, достаточно обратиться к вызывающему больше всего споров курсу «История России. ХХ — начало XXI века». Рекомендованных Министерством учебников по этому курсу — пять, и ни один из них нельзя назвать ультралиберальным или ультраконсервативным, авторы стараются придерживаться некой «средневзвешенной» линии. Особняком стоит уже упоминавшийся двухтомник под редакцией А.В. Филиппова и А.А. Данилова. Но даже они державно-патриотическую линию проводят весьма осторожно.
Другой миф — о решающей роли учебника в формировании у юношества исторических представлений. Рискну предположить, что в списке источников, влияющих на взгляды сегодняшнего школьника, учебник занимает последнее место. Мировоззрение складывается в первую очередь под влиянием семьи, СМИ и школьного учителя — живой человек имеет огромное преимущество перед самым замечательным учебником.
Третий миф связан с ЕГЭ. Многие родители убеждены, что единый экзамен — это набор вопросов с однозначными ответами. Такие вопросы там действительно присутствуют, но это тест на знание фактов, а не их трактовок или интерпретаций. И здесь главный помощник абитуриента (а ЕГЭ по истории сдают только абитуриенты) не учебник, а справочник, где факты излагаются сжато и хронологически. Что касается части «С» Единого экзамена, где надо продемонстрировать умение анализировать и сопоставлять, то все имеющиеся учебники вполне пригодны для выработки таких навыков.
Факт, знай свое место!
Среди ратующих за единообразие много таких, кто руководствуется, казалось бы, вполне рациональными соображениями: чтобы снять общественное напряжение, связанное с разными трактовками истории, следует выкинуть из учебников все оценки и интерпретации и оставить голые факты. То есть, по сути, предлагается учебники заменить справочником.
Однако смысл исторического образования не в том, чтобы помнить дату Бородинской битвы, а в том, чтобы уметь поместить это событие в контекст отечественной и мировой истории и в соответствии с этим оценить его роль. Зазубривание фамилий авторов Крестьянской реформы если и полезно, то разве что для развития механической памяти, а вот способность увидеть все противоречия, из которых была соткана реформа, докопаться до их причин и следствий крайне важна для становления думающей личности. Поэтому учебник должен не только содержать факты (кстати, непреложных, раз и навсегда установленных фактов в истории раз-два и обчелся), но и учить работать с ними, давать примеры такой работы. Учителям же собственный опыт подсказывает разные варианты, как лучше это сделать. Потому-то учебников и должно быть несколько.
Вертикаль в прошлое
Тем не менее власть стремится вернуться к благословенным временам исторического единомыслия.* * Куратором вопроса люди сведущие единодушно называют первого замглавы администрации президента В.Ю. Суркова. Направленность его в целом также сомнений не вызывает. В предполагаемой «генеральной линии» уютно соседствуют все милые сердцу нынешней власти положения: и Сталин, которому «история не оставила выбора», и «особый путь» России, и «правительство как единственный европеец», и перманентное враждебное окружение, и «англичанка гадит», и «пятая колонна», и пр. Не приходится сомневаться, что в едином учебнике эти установки обретут свое воплощение.
А войдя во вкус, охранители двинутся «во глубину веков», разбираться с другими проблемными моментами: к «бунтовщикам»-декабристам, «крепкому государственнику» Николаю I, к «образцовой» петровской модернизации, к «прогрессивному в целом» Ивану Грозному, воюющему с реакционными боярами. И все это — под аплодисменты заметной части учительского сообщества, 79% россиян, думских фракций и их молодежных движений. А тем, кому это не понравится, в интернет-конференциях уже сегодня предлагают «убираться из страны».
Однако смысл исторического образования не в том, чтобы помнить дату Бородинской битвы, а в том, чтобы уметь поместить это событие в контекст отечественной и мировой истории и в соответствии с этим оценить его роль. Зазубривание фамилий авторов Крестьянской реформы если и полезно, то разве что для развития механической памяти, а вот способность увидеть все противоречия, из которых была соткана реформа, докопаться до их причин и следствий крайне важна для становления думающей личности. Поэтому учебник должен не только содержать факты (кстати, непреложных, раз и навсегда установленных фактов в истории раз-два и обчелся), но и учить работать с ними, давать примеры такой работы. Учителям же собственный опыт подсказывает разные варианты, как лучше это сделать. Потому-то учебников и должно быть несколько.
Вертикаль в прошлое
Тем не менее власть стремится вернуться к благословенным временам исторического единомыслия.* * Куратором вопроса люди сведущие единодушно называют первого замглавы администрации президента В.Ю. Суркова. Направленность его в целом также сомнений не вызывает. В предполагаемой «генеральной линии» уютно соседствуют все милые сердцу нынешней власти положения: и Сталин, которому «история не оставила выбора», и «особый путь» России, и «правительство как единственный европеец», и перманентное враждебное окружение, и «англичанка гадит», и «пятая колонна», и пр. Не приходится сомневаться, что в едином учебнике эти установки обретут свое воплощение.
А войдя во вкус, охранители двинутся «во глубину веков», разбираться с другими проблемными моментами: к «бунтовщикам»-декабристам, «крепкому государственнику» Николаю I, к «образцовой» петровской модернизации, к «прогрессивному в целом» Ивану Грозному, воюющему с реакционными боярами. И все это — под аплодисменты заметной части учительского сообщества, 79% россиян, думских фракций и их молодежных движений. А тем, кому это не понравится, в интернет-конференциях уже сегодня предлагают «убираться из страны».
