На встрече в Шанхае Вольфганг Шойбле и другие министры финансов «двадцатки» констатировали, что мировая экономика замедялется, но отвергли идею включения печатного станка и наращивания бюджетных дефицитов. Бороться с угрозой новой рецессии за счет смягчения монетарной политики финансовые ведомства и нацбанки уже не могут: ликвидности и так много, ставки на нулевом уровне (исключение — Китай). Из-за высокого уровня долга возможности бюджетного (фискального) стимулирования, к чему призывают аналитики инвестбанков и американский Минфин, исчерпаны. Инвестбанкиров, кстати, можно понять: фондовые рынки множества стран падают (глобальный фондовый индекс MSCI с начала года упал на 6,5%, а рынки Европы, Японии и Китая — более чем на 10%), нефть на 12-летнем минимуме, в минусе и валюты большинства стран (по отношению к доллару): на чем же зарабатывать?
Валютный обвал
К весне-2016 мировая экономика и правда подошла в странном состоянии: очень высокая волатильность, падение фондовых рынков, конкурентные валютные войны за право сильнее девальвировать свою валюту. С начала 2015 года аргентинский песо упал к доллару на 44%, бразильский реал — на 33%, евро — почти на 9%, валюты Мексики, ЮАР, Турции, России — на 19–24% (в этом ряду Россия смотрится неплохо лишь потому, что основное падение рубля пришлось на конец 2014 года). Даже юань потерял к доллару почти 3%. Очень высок уровень волатильности для иены, британского фунта. Волатильность всех мировых валют сейчас на трехлетнем максимуме, расчитал JPMorgan Chase.
Нацбанки множества стран не возражают против конкурентной девальвации, а иногда и подстегивают ее, чтобы оживить падающий спрос, не вбрасывая в экономику дополнительных денег. Но это порочный путь: глобальная монетарная политика не может работать за счет валютных войн в виде конкурентных девальваций, позволяющих одним странам быстрее расти за счет других, говорил в Шанхае глава британского нацбанка Марк Карни. Впрочем, ослабление множества валют по отношению к доллару вполне закономерно. Затяжное падение доллара к валютам торговых партнеров США привело к тому, что больше десяти лет он стоил ниже, чем в момент отказа от золотого стандарта. Только в 2015 году относительный курс доллара вырос чуть выше уровня 1973 года.
Рост под допингом
От предыдущей рецессии мировая экономика восстановилась на удивление быстро. В 2009 году темп глобального экономического роста был нулевым, но уже в 2010 году — рост аж на 5,4% — сказались беспрецедентные вливания крупнейших нацбанков мира. В следующие годы все тоже было очень неплохо: в 2011–2015 годах средний темп мирового роста составил 3,5%, развивающихся стран — 5%, а развитых — 1,6%. При этом экономический рост развивающихся стран с 2011 по 2015 год замедлился с 6,3% до 4% (Китая — с 12% до 6,9%), мировой — с 4,2% до 3,1%. А развитые страны, медленно восстанавливающиеся после кризиса, наоборот, стали расти чуть быстрее, чем в начале десятилетия (в прошлом году — на 2%).
Вся эта динамика в последние годы, увы, слабо затрагивала Россию. Если до 2009 года она шла в тренде с другими развивающимися странами, то затем стала заметно отставать. Наш средний темп роста в 2011–2015 годах отстает от развивающихся стран в 6 раз: всего 1,2%. В целом же начало нынешнего десятилетия оказалось для глобальной экономики очень неплохим: уверенный рост. Относительно спокойными были и мировые фондовые рынки. Но этот рост не был «естественным», его обеспечили массивные денежные вливания нацбанков США и Европы и нулевые процентные ставки. Организм не может все время работать на допинге.
В опасной точке
Если 2000-е были «золотым временем» для экономического роста, то сейчас ситуация качественно иная. Мировая экономика находится в опасной точке, написал на днях в докладе для клиентов Виллем Буитер, главный экономист Citigroup, прежде работавший в нацбанке Великобритании и Лондонской школе экономики. Причины старые: Китай постепенно замедляется и больше не может служить таким же мотором для всего мира, как в 1990–2000 годы; у развитых стран гигантские долги. В 2009–2010 годах Китай, чье население составляет около 20 % от мирового, а ВВП — около 10 %, обеспечивал практически 50 % ежегодного прироста мировой экономики. Это неустойчивая пропорция, так не могло продолжаться долго. В последнее время к этим факторам прибавился и рост геополитической напряженности. Citi снизил прогноз роста развитых стран в этом году с 2,4 % до 1,6 %. Вялый рост развитых стран и постепенное замедление Китая не позволяют рассчитывать на сильное удорожание нефти: спрос будет слабым.
Китай уже собрал основные плоды «легкого» роста, а вот Японию еще три десятилетия назад накопленный долг вверг в 20-летнюю рецессию. С огромным трудом продвигаются реформы в Бразилии и Аргентине, а в России, Турции, Польше усиливаются авторитарные тенденции, совсем не способствующие экономической эффективности и реформам, улучшению инвестклимата и вообще уверенности инвесторов в будущем.
Повод для оптимизма
Впрочем, несмотря на длящиеся уже десятилетие разговоры о замедлении экономики Китая, она все еще растет на 7 %. Да, накопились долги и почти нет ресурсов роста у тяжелой промышленности — старой индустрии, требующей больших трудовых затрат (стоимость труда в Китае растет), говорит профессор Пекинского университета и советник Нацбанка Китая Хуан Ипин. Но все активнее внедряются современные, нетребовательные к трудозатратам технологии. Китай постепенно теряет преимущество, связанное с избыточной и дешевой рабочей силой, но у него еще есть гигантские возможности, связанные с постепенным переходом простых промпроизводств к технологиям, обеспечивающим среднюю и высокую добавленную стоимость, говорит председатель Нацбанка Китая Чжоу Сяочуань в большом интересном интервью Caixin Weekly. Как это происходит, видно, например, по производству оборудования для альтернативной энергетики — в этом сегменте Китай за последние годы стал лидером. Так что в Поднебесной, возможно, все не так плохо, как кажется. А значит, остается повод для оптимизма и в глобальном масштабе.
