Владимир Путин и его друзья, или «Мирная миссия — 2007». Простившись с президентом Ирана Ахмадинежадом, с которым Владимир Путин встретился на саммите глав государств Шанхайской организации сотрудничества (ШОС), президент России вместе с председателем Госсовета Китая Ху Цзиньтао отправился в Челябинскую область. В центре России состоялись беспрецедентные военные учения «Мирная миссия — 2007» с участием китайских войск. Для Москвы учения — часть попытки сколотить антизападный блок, для Пекина — возможность продолжить перевооружение своей армии за счет российских технологий и закрепить свое доминирующее влияние от Тихого океана до Урала.
— Китайский десант на Урал —
После боев 1969 года на Даманском и возле Жаланашколя нога китайского солдата еще не ступала на территорию нашей страны, по крайней мере официально. И сами китайские войска в последний раз покидали свои исторические пределы лишь в феврале 1979 года, когда в рамках «контрудара в целях самозащиты» посетили северные вьетнамские провинции. Маршрут движения подразделений Народно-освободительной армии Китая (НОАК) по нашей территории очень интересен: от станции Манчжурия по железной дороге четыре эшелона с боевой техникой и войсками проследовали к Чебаркулю через Забайкальск, Читу, Улан-Удэ, Иркутск, Красноярск, Новосибирск, Омск, Курган и Челябинск. Это почти 5 тысяч километров. Китайские авиаторы перелетели из Синцзяня по воздушному коридору с промежуточными посадками в Барнауле, Омске и Кургане.
Чтобы китайские войска смогли войти на территорию России, президенту Владимиру Путину даже пришлось 17 мая 2007 года подписать специальный федеральный закон № 79-ФЗ «О ратификации Соглашения между Российской Федерацией и Китайской Народной Республикой о статусе воинских формирований Российской Федерации, временно находящихся на территории Китайской Народной Республики, и воинских формированиях Китайской Народной Республики, временно находящихся на территории Российской Федерации, для проведения совместных учений».
Военные эксперты должны по достоинству оценить, какие великие возможности предоставило это путешествие китайским офицерам для пополнения их знаний по части военной статистики России и ее же военной географии. Как в сердцах заметил бывший сотрудник одного из управлений центрального аппарата военного ведомства, «поистине царский подарок, позволяющий чуть не бригаде военных разведчиков сопредельного государства открыто провести масштабную рекогносцировку». В ходе которой, не сомневается собеседник The New Times, профессионалы детально изучат стратегическую магистраль почти на всем протяжении — с мостами и тоннелями, уточнят ее реальную пропускную способность и вычислят уязвимые места.
Официальный сценарий учений таков: отряд террористов захватывает поселок в Челябинской области и выдвигает политические требования, угрожая убить заложников. Поскольку при таком раскладе без китайских солдат на Урале никак не обойтись, главы государств — членов Шанхайской организации сотрудничества (ШОС) принимают решение на проведение совместной антитеррористической операции. Начальник российского Генштаба срочно вылетает в Урумчи, где на базе штаба Ланчжоуского военного округа создается объединенный штаб операции во главе с китайским генералом. И вот, сидя в Урумчи, российские и китайские военачальники планируют разгром террористов в далеком уральском городке. Как почти серьезно скажет военный эксперт Владимир Ермолин, «сразу же решают обойтись легким вооружением — не регулярная же армия напала, а какая-то сотня-другая бандитов». Потому ограничатся скромными силами.
Пока штабисты планируют, террористы терпеливо ждут полного сбора сил коалиции, а тем временем солдаты 4-й моторизованной и 6-й механизированной дивизий Цзинаньского военного округа грузятся в эшелоны и едут к театру военных действий по Китаю и России — это 10 тысяч километров. Когда доедут, будет выброшен воздушный десант российского и китайского спецназов, который закроет террористам пути отхода. Потом в дело вступит артиллерия и авиация. Полный разгром экстремистов завершат уже на глазах у глав государств ШОС. Потом руины прочешут опергруппы ФСИН. На этом операция по уничтожению террористов и заложников завершена, следует парад и раздача наград героям.
— «Патронов не жалеть!» —
Даже далекому от военного дела человеку очевидно, что сценарий шит белыми нитками: какой уж там контртерроризм — классическая операция подавления оппозиции андижанского образца. О чем открытым текстом и говорится на сайте Министерства обороны России. Весьма актуально для Китая с его мятежным Синцзянь-Уйгурским автономным районом. Впрочем, два года назад во время «Мирной миссии — 2005» Китай и Россия бросили в Циндао против «террористов» даже боевые корабли и стратегические бомбардировщики, де-факто отработав высадку на Тайвань.
Авторство идеи приглашения китайских войск в Россию приписывают Сергею Иванову — в рамках тщетных пока попыток преобразовать ШОС в антинатовский военный блок типа Варшавского договора, в этакий Шанхайский пакт. Хотя российские военачальники и настроены антиамерикански, но идея тесного военного сотрудничества с Китаем у них энтузиазма не вызывает — это политическое решение. Пекин от неприкрытого военного союза и вовсе дистанцируется, к тому же такой союз противоречит военно-политической доктрине КНР. Пекин вполне устраивает полувоенный альянс, где он будет играть главенствующую роль, но без конкретных обязательств по отношению к партнерам.
Китайские генералы
— на российской —
территории
Свое верховенство Китай всеми силами пытался продавить и на этих учениях. Подготовка к ним напоминала настоящий детектив, согласование деталей длилось свыше полугода, вплоть до последнего момента возникали столь щекотливые проблемы, что источники в военном ведомстве почти открыто говорили о возможном срыве мероприятия.
Разногласия были серьезные: китайские военные хотели задействовать на Урале весьма основательные силы НОАК, российские генералы, напротив, пытались умерить непомерные аппетиты своих коллег. Люди из МО это особо и не скрывали, регулярно допуская утечку даже в прессу. Так стало известно, что китайцы хотят выдвинуть на Чебаркуль аж 4 тысячи бойцов НОАК, а то и вовсе применить полноценную танковую дивизию, не считая самоходной артиллерии и ударной авиации. Вся эта махина должна была настреляться всласть — боеприпасов китайцы пожелали использовать немерено. Когда они представили расчет планируемого расхода боеприпасов, у российских военачальников сдали нервы — с таким боекомплектом можно было запросто учинять локальную войну и репетировать мировую. Наши генералы тут же вспомнили, что с террористами не борются бомбо-штурмовыми ударами, артиллерией и танками. На что китайцы резонно возразили: во время «Мирной миссии — 2005» вас это не смущало — вы же применили против «экстремистов» стратегические бомбардировщики. К компромиссу пришли буквально за пару месяцев до начала военной игры.
Стратагема № 10: скрывать
— за улыбкой кинжал —
Учения обычно делятся на настоящие и те, что для пускания пыли в глаза, придворные, политические — показуха для запугивания потенциальных противников и соблазнения возможных союзников. Такими были знаменитые большие Киевские маневры 1935 года, где на глазах иностранных наблюдателей показательно прыгали тысячи парашютистов и красиво проносились сотни танков, хотя на деле все это было в тогдашней Красной армии совершенно не отработано. Зачастую участие в совместных учениях представляет собой лишь эпизод долгосрочной разведывательной операции: это хорошая возможность исследовать чужую армию, потенциальный театр военных действий и коммуникации. Не в том ли была задача и российско-китайской «Мирной миссии — 2007»?
В нашей стране военное сближение с Китаем вызывает однозначный восторг только у кремлевской элиты и представителей ВПК. Если первые все еще надеются на создание антизападной оси «Москва — Пекин», то вторые — на получение очередных выгодных заказов. Вот только не удалось найти ни одного современного российского военачальника, который бы четко и ясно сказал вслух: военное сотрудничество с Китаем — это хорошо. Тем паче вам не удастся услышать таких генеральских речей неофициально. Известный военный теоретик генерал Махмуд Гареев («Военно-промышленный курьер» № 9, 2005): «России могут быть навязаны войны, особенно на южных и восточных ТВД, где главная ставка потенциальным противником будет сделана на массированное применение сухопутных войск». На восточном ТВД у нас только КНР и ее НОАК. Симптоматично, что до начала 2007 года представители российского военного ведомства утверждали, что первые бригады оперативно-тактических ракет «Искандер» будут развернуты на Дальнем Востоке. Где у них могла быть только одна задача — держать под прицелом ударные силы Шеньянского военного округа.
Установка
— председателя Мао —
В оценке ближнесрочных устремлений Китая военные аналитики (как российские, так и западные) едины: задача № 1 — подготовка крупномасштабной воздушно-морской десантной операции против Тайваня. По отношению к России политика прагматична: территориальные претензии не высказываются, однако и официального отказа от установок председателя Мао не произошло. Более того, внутренние пропагандистские установки как раз продолжают исходить из постулата Великого кормчего, что Россия захватила и удерживает 1,5 млн квадратных километров «исконно китайских территорий». В долгосрочном плане от попыток вернуть «утраченное» Пекин молчаливо не отказывается, но в ближайшие планы силовой вариант «воссоединения» пока не входит — таково мнение целого ряда российских синологов, да и практически всех военных экспертов. Но это — сейчас. А что будет через пять лет? Через десять?
Военный эксперт полковник Анатолий Цыганок, руководитель Центра военного прогнозирования, в прошлом году приводил такой красноречивый пример: на учениях «Мирная миссия — 2005» российские военные эксперты «случайно» заглянули в китайские штабные карты и увидели, что «на них желтым закрашены вся Сибирь, Казахстан, Средняя Азия — в Китае эти территории считают захваченными русскими более 300 лет назад». Цыганок считает, что совместные учения с Китаем противоречат национальным интересам и безопасности России, а курс на расширение военно-технического сотрудничества и вовсе считает недальновидным. Два с половиной года назад эксперт утверждал: вооружая Китай, Россия способствует тому, что через десять лет Пекин обретет военный потенциал, позволяющий по-иному решать проблемы «временно оккупированных» земель. Близкой точки зрения придерживался и другой видный военный эксперт, генерал-майор Виталий Шлыков («Независимое военное обозрение», 17 декабря 2004): «У Китая остаются территориальные претензии к различным странам, Пекин считает, что у страны на определенных этапах ее истории было отнято около 5 млн квадратных километров, и не собирается отказываться от своих исторических претензий». В том числе на российские территории.
На учения возле Чебаркуля Китай представляют 1700 военнослужащих НОАК, свыше 200 единиц боевой техники, 32 вертолета — 16 ударных и 16 транспортно-десантных, 8 истребителей-бомбардировщиков JH-7A и 6 военно-транспортных самолетов Ил-76.
Для подавления террористической вылазки привлечено 12 военно-транспортных самолетов Ил-76, 17 боевых самолетов (9 российских штурмовиков Су-25 и 8 китайских истребителей-бомбардировщиков), 29 ударных вертолетов (13 российских Ми-24 и 16 китайских WZ-9), 34 транспортно-боевых вертолета (18 российских Ми-8 и 16 китайских Ми-17), порядка 40 артиллерийских орудий калибра 122 мм и 100 мм, около сотни бронемашин. Казахстан и Таджикистан выделили по одной десантно-штурмовой роте, Киргизия — один разведывательно-диверсионный взвод, Узбекистан прислал офицеров управления. Всего около 7000 военнослужащих, включая подразделения пограничной службы ФСБ и ФСИН.
Российские поставки вооружения Китаю в 2001—2005 годах, по данным ежегодного доклада Конгрессу министерства обороны США (Military Power of the People’s Republic of China — 2006): 62 истребителя-бомбардировщика Су-30МКК и МК2 (отечественные источники утверждают, что на вооружении ВВС Китая уже 76 таких машин, в ВВС России — всего 9); 12 дивизионов зенитно-ракетных комплексов С-300ПМУ-1 и С-300ПМУ-2 (по данным экспертов Института Дальнего Востока РАН, достигнута договоренность о поставке в КНР 16 дивизионов С-300ПМУ-2); 50 транспортных самолетов Ил-76, 8 воздушных танкеров Ил-78; 8 дизельных субмарин класса «Кило», 2 фрегата класса «Современный». Помимо этого осуществлялись поставки ЗРК «Тор-М1». По данным российских военных источников, с 1992 по 2002 год Россия поставила КНР 76 многоцелевых истребителей Су-27. В декабре 1996 года заключен контракт, предусматривающий сборку по российской лицензии на заводе в Шеньяне 200 самолетов Су-27СК. В Китае эта машина входит в число носителей ядерного оружия, и к 2015 году ВВС КНР планируют иметь у себя не менее 340 таких самолетов.
Военный бюджет КНР. Официально объявленные военные расходы КНР в 2007 году составляют $45 млрд, что на 17,8% больше, чем в 2006 году. В 1994 году на военные нужды Китай официально тратил около $9 млрд. По данным разведуправления министерства обороны США (Military Power of the People’s Republic of China — 2007), реальные военные расходы Китая составляют от $85 млрд до $125 млрд. С 1994 года военные расходы КНР выросли в пять раз.
