7 октября ВМФ РФ запустил с кораблей Каспийской флотилии 26 крылатых ракет «Калибр» по целям в Сирии. Это был первый ракетный удар по территории иностранного государства за всю новейшую историю России
Явная демонстрация силы — старт крылатых ракет с кораблей Каспийской флотилии, 7 октября 2015 года
Это была явная демонстрация силы, рассчитанная на внешний эффект: до этого ракетные удары по территории иностранного государства наносили Соединенные Штаты: в 1998 году — по Афганистану, в 2003-м — по Ираку. Российский ракетный удар был немым вызовом Америке: мы, дескать, тоже можем. Прослеживающаяся в российской внешней политике тенденция меряться мускулами с США вновь заявила о себе.
Две недели прошло с тех пор, как Барак Обама и Владимир Путин встретились в Вашингтоне. У многих эта встреча (вместе с ужином у генсека ООН Пан Ги Муна) породила надежды: авось, договорятся. Не договорились.
Противостояние на Украине не прекратится, несмотря на перемирие в Донбассе и новое соглашение по отводу вооружений калибра менее 100 мм. Буквально на следующий день после встречи Обама–Путин посол США в Киеве Джеффри Пайетт объявил о поставках Киеву радара AN/TPQ-36, с помощью которого украинцы смогут бороться с установками залпового огня «Град», «Ураган» и «Смерч».
А после этого началась и российская военная операция в Сирии. Россия бомбит сирийских повстанцев, и даже в кадрах авиасъемки, предоставленной российским Минобороны, видно невооруженным глазом: удары не точечные, а «по площадям» или просто не по целям.
Когда гражданское население гибнет от американских ударов — это военное преступление. А когда от российских?
Но Украина и Сирия — это не единственные войны. Есть еще две — и они идут на вашингтонском театре, — это затяжная, многолетняя война между Пентагоном и Госдепом. Она началась еще во время войны в Ираке, когда министр обороны Дональд Рамсфелд «сражался» за право лучшего понимания американских целей и приоритетов с госсекретарями Колином Пауэллом и Кондолизой Райс. А заодно и с ЦРУ.
Сегодня ситуация повторяется. Госсекретарь Джон Керри говорит об условиях, на которых США готовы стерпеть действия России в Сирии, в то время как министр обороны Эштон Картер резко осуждает вмешательство Москвы в затяжной сирийский конфликт. А тут еще и отставка заместителя Картера по России и Евразии Эвелины Фаркас. Выпускница Флетчерской школы дипломатии и права (The Fletcher School of Law and Diplomacy), она — главный эксперт по региону, изъездила его от Душанбе до Дурраса, что в Албании.
Фаркас — сторонница «жесткой линии» в отношениях с Россией, которая не вполне совпадает с президентской. Барак Обама в своей речи в ООН ведь не зря намекнул: «люди старшего поколения» (читай: Хиллари Клинтон) считают, что мы вернулись к Холодной войне, а он, Обама, так не считает. И хотя инсайдеры говорят, что Фаркас не сработалась со своим начальством, момент отставки в любом случае выбран очень неудачно. Так что война идет не только между Россией и суннитами в Сирии, но и между лагерем Обамы и лагерем четы Клинтон в Вашингтоне.
Правда, в Сирии война идет не холодная, а по-настоящему горячая, Россия бомбит там скорее американских протеже, чем ИГИЛ*. Соединенные Штаты пока не придумали, что делать с российским «экспедиционным корпусом». Без четкого канала взаимодействия между военными, какой был недавно установлен Израилем и Россией, возможны самые неприятные «случайности»: удары с воздуха не по тем целям, сбитые «по ошибке» самолеты и так далее. Россия полезла в Сирию, не отработав систему связи не только с американцами, но и с турками: нет договоренностей о процедурах спасения летчиков, в случае если их собьют, нет системы оповещения о действиях сторон, не говоря уже об элементарной координации.
Кроме того, американцы понятия не имеют, станет ли российская военная операция ограниченной по времени и масштабам, или же будут вводиться новые силы.
Впрочем, есть в Пентагоне и такая точка зрения: Ближний Восток для России — военный полигон, она там учится воевать. Поэтому российское присутствие в Сирии может быть длительным и весьма дорогостоящим. А значит, неизбежны ошибки и проколы. На память приходит не только Афганистан. И не только СССР. Вспомним: вьетнамская война, инцидент в Фашоде (Африка), чуть было не поставивший Британскую империю и Французскую республику на грань войны (1898), Танжерский кризис между Германией и Францией (1905).
Сейчас есть опасность, что в Сирии Россия столкнется с американцами. Вашингтон, конечно, хочет этого избежать. Но уже ясно, что и Саудовская Аравия, и Турция с Катаром, стоящие за исламскими радикалами из группировки «Джабхат ан-Нусра», хотят проучить Россию, причем жестоко. И тут даже миролюбивый Обама вряд ли сможет «отозвать собак».
Обама понимает: Россия ждет отмены санкций и возвращения к статусу-кво до начала украинской войны, но при этом Крым намерена оставить за собой, а конфликт на Донбассе заморозить, чтобы у Украины не было возможности присоединиться к НАТО.
Теперь у Владимира Путина появляется новая козырная карта — его участие в сирийском конфликте. Но даже если бы Путин того и хотел, он уже не сможет разменять Дамаск на Донецк. Американцы вообще не верят в размены, как это многократно разъясняли в Госдепе: США считают, что на Украине Россия нарушила и законы, и понятия, и «только чистосердечное признание облегчит вину».
А Сирия эту вину только с каждым днем усугубляет.
(Продолжение темы на стр. 14.)
* Tne New Times открывает новую персональную рубрику, которую будет вести политолог Ариэль Коэн, не понаслышке знакомый с вашингтонской политической кухней.
* «Исламское государство», ИГ или ИГИЛ — группировка, запрещенная в России.
Фото: Управление пресс-службы и информации Минобороны РФ/ТАСС
