Владимир Путин выступает на 70-й сессии генеральной ассамблеи ООН, Нью-Йорк, 28 сентября 2015 года
В Москве витала теория: Путин выступит а-ля Никита Хрущев, и полетят клочки по закоулочкам от проклятых империалистов. Слава богу, ничего зубодробительного Владимир Владимирович не произнес. Но и судьбоносного тоже. Подхалимы из прогосударственных СМИ напрасно твердили сегодня об «исторической речи Путина в ООН» — к сожалению или к счастью, ничего исторического не произошло. Владимир Владимирович мог не кокетничать в состоявшейся накануне беседе с американским журналистом Чарли Роузом, когда намекал, что, мол, не хочет раскрывать все карты перед выступлением в ООН — в своей речи он практически повторил то, что уже было сказано телеканалам CBS и PBS.
Россия уверенно полагает, что единственный способ борьбы с терроризмом в Сирии — это всемерная поддержка режима Асада. Объясняется эта убежденность тем, что, дескать, никто, кроме Башара Асада, не может победить терроризм в Сирии. Но дело не только в этом. Отношение Путина к Асаду сугубо персональное, личное и основано на куда более глубоких причинах — абсолютном неприятии Путиным идеи о том, что народ может восстать против авторитарного властителя. Эта тема ясно звучала в его речи с трибуны ООН: народ по Путину не имеет права на восстание. И этим Владимир Владимирович радикально отличается от Барака Обамы, который полагает, что если Асад виновен в гибели сотен тысяч соотечественников, то он не может считаться легитимным правителем. Здесь кроется непреодолимое противоречие, из-за которого встреча Обама с Путиным не имеет шансов стать результативной: нельзя создать коалицию, если ее потенциальные участники придерживаются прямо противоположных взглядов.
Ничего нового относительно Украины мы тоже не услышали: Запад был обвинен в подготовке вооруженного переворота и произошедшей гражданской войне. Согласно нашему государственному курсу, Россия продолжает делать вид, что никакого участия в этих событиях не принимала. Крым в путинской речи вообще не был упомянут — видимо, из этого следует, что аннексию Крыма российская власть не хочет обсуждать в принципе.
Путин начал с упоминания о 70-летии ООН и счел уместным напомнить, что решение о создании организации было принято в Ялте. Это очевидная попытка подменить понятия. Во всем мире известен термин «дух Ялты» — так обычно характеризуют политику, при которой несколько лидеров ведущих стран мира решают судьбы мира за других, делят сферы влияния. Путин попытался применить этот термин к ООН, имея в виду, что здесь ищут консенсус, принимают взаимоприемлемые решения. Но парадоксальным образом из его речи выяснилось, что он исповедует то, первое толкование «духа Ялты»: Путин живет в том мире, где большие страны имеют право распоряжаться судьбами малых, и его речь еще раз это подтвердила.
Фото: REUTERS/Carlo Allegri
