Хрюшины миллионы

Каре пятиэтажек-«сталинок» по улице Молодогвардейской в Москве, с внешней его стороны — неприметное крыльцо. Двери опечатаны департаментом городского имущества московской мэрии, внутри — ни души, за пыльными стеклами окон — полумрак. На фасаде — два выцветших объявления: «Гуманитарная помощь гражданам Новороссии» и «Штаб переехал». А еще — ободранная вывеска «Войсковое казачье общество «Центральное казачье войско».

Сонный охранник с соседней парковки припоминает, что еще год назад сюда прибывали целые грузовики с «гуманитарной помощью». Теперь от былого величия остались только буквы, хотя в базе данных СПАРК юридический адрес «Войскового казачьего общества» по-прежнему указан как «Молодогвардейская, д. 46, корпус 3».

О нынешнем местоположении казаков сообщается на официальном сайте общества — Проспект Мира, 49а, стр. 1. Там же, на сайте, — телефон «штаба». Впрочем, дозвониться до «начштаба» невозможно: «Он в отпуске», — отвечает грубый баритон на том конце провода. На вопрос «А вы кто?», баритон отвечать не желает.

Между тем именно «баритону» и его коллегам совсем недавно государством было выделено 5 млн бюджетных денег — на «подготовку казаков-пенсионеров для работы в качестве наставников в российских школах». Внятно объяснить, на что именно будет потрачена сумма, равная цене бюджетной квартиры на окраине столицы, «баритон» не смог.

Копнуть глубже — и картина становится еще более странной. Руководитель казачьего общества, «атаман» Иван Миронов — кадровый чекист, с сентября 1974-го по апрель 2004-го проходил службу в различных подразделениях КГБ СССР и ФСБ России. С 2007-го по 2013 год Миронов — зампред областного правительства в Самаре, член совета директоров государственного АО «Корпорация «Фазотрон-НИИР». В 2014-м стал еще и «атаманом». Каким образом Миронов совмещает все эти ипостаси и в каком он нынче пребывает отпуске — загадка.

Деньгами «казачье войско» Миронова снабдили как победителя Первого открытого конкурса президентских грантов. Объявили конкурс еще в апреле 2015-го, 1 июля подвели итоги. По словам организаторов конкурса, финансовой поддержки оказались удостоены НКО, «участвующие в развитии институтов гражданского общества и реализующие социально значимые проекты», — во всяком случае, именно так задачи конкурса формулируются на сайте проекта. Кому именно дать бюджетных денег, выбирали так называемые операторы грантов, среди них — «Национальный благотворительный фонд», «Российский Союз Молодежи», «Союз пенсионеров России», «Лига здоровья нации», «Институт социально-экономических и политических исследований» и другие — всего восемь организаций, с которыми управлением делами президента еще до начала конкурса были заключены договоры.

Операторы обработали более 4 тыс. заявок и отобрали 636 проектов-победителей, каждый из которых получил в среднем от 1 до 8 млн рублей. В частности, 6 млн бюджетных денег достались активистам прокремлевского проекта «Хрюши Против» — тем самым, что в бутафорских костюмах свиней с грозными гримасами инспектируют столичные супермаркеты в поиске просроченных и санкционных продуктов.

Более 7 млн рублей получила малоизвестная онлайн-газета «Столетие» — за публикацию материалов по «широкому кругу внутриполитических и международных проблем». На простеньком сайте издания красуются заголовки вроде «Киевская «оппозиция» скроена по госдеповским лекалам» и баннеры фонда Наталии Нарочницкой, которая возглавляет в Париже фонд «Институт демократии и сотрудничества», призванный отслеживать соблюдение прав человека в Европе и во Франции, в частности.

Еще один кремлевский проект — «СтопХам», известный своими агрессивными акциями против водителей, неправильно припарковавших машину, получил 8 млн рублей.

В то же время не нашли поддержки многие правозащитные организации — от «Общественного вердикта» до «Мемориала», а также и ряд известных социальных проектов, например, АНО «Центр проблем аутизма» Екатерины Мень и «Российский фонд помощи» (Русфонд), помогающий больным детям.

Вопрос: какими критериями пользовались грантодатели и почему значительные суммы оказались выделены либо политически окрашенным проектам, либо никому не известным НКО?

Представители «операторов грантов», принимавших заявки, в ответ на вопрос, почему деньги, к примеру, достались «Хрюшам» и не достались тем, кто помогает больным детям, ссылались на «решение членов конкурсной комиссии», которая работает при каждом «операторе», то есть всего комиссий — восемь. Однако в этих словах есть доля лукавства: далеко не все члены комиссий, как оказалось, самостоятельно читали заявки. «Я просмотрела только часть заявок, за это же не платят денег, а времени, чтобы прочитать несколько сотен дел, у меня не было», — простодушно заявила NT бывшая спортсменка и член Общественной палаты Ирина Скворцова, чья комиссия при «Союзе российской молодежи» выделила 5-миллионный грант неоднозначному проекту под названием «Ешь российское», призванному, по словам его авторов, «рассказать людям о том, как их дурачат с помощью рекламы».

Подавал заявку на грант и некий фонд «Современное общество» — по телефонам, указанным в СПАРКе, найти их не удалось. Впрочем, как следует из данных того же СПАРКа, руководитель фонда Степан Кривошеев числится в совладельцах «Объединения спортивных болельщиков», а в Сети упоминается в первую очередь как руководитель футбольного проекта «Фан-Зона». Соучредитель этого фонда Евгений Арсентьев, как сообщается в открытых источниках, — бывший руководитель штаба движения «Наши», потом — участник прокремлевского движения «Местные» и председатель некоммерческого партнерства молодежных патриотических инициатив «Народная дружина». Как связаны футбольные фанаты с экспертизой продуктов и рекламными технологиями? Объяснить это NT Ирина Скворцова не смогла. Но призналась, что члены комиссии при выборе грантополучателей ориентируются на краткие рецензии-рекомендации, которыми сопровождают свои заявки организации-операторы. «Мы можем, конечо, их рекомендацию не принять, — оправдывается Скворцова. — Но лично я ни одной одобренной уже заявки не отклонила».

Олег Матвейчев, член комиссии, образованной при операторе под названием «Институт социально-экономических и политических исследований», в разговоре с NT уверяет: все заявки были проанализированы членами комиссии лично: «Специалисты института занимались только технической стороной вопроса, определяли, насколько правильно оформлены документы». А еще он заверил, что среди критериев оценки не было «политической целесообразности», а с каждым пакетом документов работало минимум три члена комиссии. В то же время именно комиссией Матвейчева был наделен грантом в сумме более 6 млн рублей не известный широкой публике «Институт экономики и законодательства» с заявкой на выявление и описание неких «невоенных» технологий «десуверенизации» российского государства. Правда, замдиректора этого «института» Дмитрий Алексеев, с которым NT удалось связаться, так и не смог пояснить, что именно он и его коллеги понимают под подобными «технологиями»: «По телефону я не могу вам ответить, я не готов обсуждать такие вопросы сходу».

Не смог он ответить и на другой вопрос: а какие конкретно исследования его «институт» собирается провести, дабы выявить «десуверенизирующие» технологии: «Программа только разрабатывается, ее план будет готов и представлен до конца месяца», — признался Алексеев, посоветовав перезвонить «ближе к августу».

Так что же все-таки это за учреждение такое — «Институт экономики и законодательства»? По данным СПАРКа, гендиректор института Олег Сопов (он оказался недоступен для комментария), является соучредителем еще одного НКО — ООД «Русь», возглавляемого небезызвестным депутатом Госдумы Евгением Федоровым (кстати, адрес, указанный на сайте «института», и юридический адрес федоровского НКО — совпадают). Федоров, как известно, создал организацию «Национально-освободительное движение» («НОД»), которое раскрутилось благодаря тому, что терроризировало своих политических оппонентов, нападая на них в баре и на улице (см. NT, № 2 от 26.01.2015).

По словам волонтера и общественного деятеля Николая Левшица, значительная часть организаций, получивших гранты, — «темные лошадки», о которых до последнего времени широкая общественность ничего не знала, и это «в значительной степени компрометирует выбор экспертных комиссий».

С ним согласна и создатель общественного движения «Русь сидящая», журналистка Ольга Романова: «Достаточно проехать по тюрьмам, а мы там бываем каждую неделю, и посмотреть, кто там работает. Из всех получивших гранты на помощь заключенным я знаю только Марию Каннабих». Бюджетные гранты раздаются своим, убеждена Романова, НКО со стороны попадают в список только для вида.

Странное везение, выпавшее по ходу конкурса на малые исследовательские центры и фонды, член ОП Ирина Скворцова объясняет случайностью: «Значит, у известных претендентов что-то было с документами». А вот эксперты со стороны объясняют ситуацию иначе.

Такие фонды, как правило, создаются под конкретного человека, который, заступая на должность директора, уже имеет систему нужных связей — и в итоге гарантированно получает финансирование и госзаказы, в том числе и гранты, поясняет в разговоре с NT доцент факультета философии НИУ ВШЭ Кирилл Мартынов.

Отдельная тема — сомнительные «аналитические услуги» и разработка пустых «концепций» вроде «десуверенизирующих технологий». Сегодня это стало весьма распространенным способом освоения бюджетных средств. «Профанация и халтура в таких проектах легко вычисляются даже при поверхностной экспертизе, и прежде всего — несоответствием между масштабами замысла и объемом полезного результата», — поясняет Мартынов. Тексты, как правило, пишутся под заголовком вроде «Цивилизационная специфика России в контексте глобальной конкуренции в XXI веке», в них разрешаются все вечные вопросы, но использовать такое исследование на практике невозможно. По словам Мартынова, причина популярности именно таких тем — в непрозрачных схемах распределения заказов. А властный курс на изоляционизм, страсть к теориям заговора, поиск врагов везде и во всем позволяют авторам продавать весьма сомнительную писанину под видом «аналитики».

Возникающий таким образом «рынок грантов» складывается ко всеобщей выгоде — как тех, кто раздает гранты и заказы, так и тех, кто их получает. Первые таким образом демонстрируют государству свою полезность в «решении вопросов», вторые — получают возможность гарантированно заработать при наименьших интеллектуальных и прочих затратах.